По свидетельству биографа писателя Ф. Янга (в его книге) становится ясно, что вся жизнь Хемингуэя являлась постоянным бегством от самоубийства, и конечно, это не могло не накладывать отпечаток на все творчество писателя. Янг ищет объяснения такому поведению Хемингуэя в последствиях военных ранений и невроза страха, которые навсегда остались у писателя после участия в первой мировой войне.

Последние годы жизни Хемингуэя были оттенены проявлениями мании преследования – ему казалось, что за ним постоянно следят агенты ФБР. Теперь, после обнародования секретных архивов разведовательного управления, становится ясно, что это была вовсе не мания… Но в те времена врачи, наблюдавшие за писателем, решили отправить его в клинику Мэйо в Америке, занимавшуюся лечением электрошоком. Перед своим отъездом в США Хемингуэй подошел попрощаться к Хосе Пичило, садовнику, исправно работавшему на его кубинской вилле много лет. "Хосе, я не раз прощался с тобой, уезжая, но всё же возвращался. Как будет на этот раз? Не знаю. Я понимаю, что болен, и надеюсь, что это недолго продлится. Кубинские врачи не знают, что со мной. Но ведь животные и люди не должны умирать со страданиями, причиняя их другим и растягивая процесс…"

Намного позже, уже в своих воспоминаниях, последняя жена писателя Мэри горько сетовала: "Прошли годы, я обдумала все это, и теперь задаюсь вопросом – как же мы были жестоки, когда мы не давали ему совершить самоубийство с первой попытки!"